«И какую-то женщину сорока с лишним лет называл скверной девочкой и своей милою…», – писал Сергей Есенин о своей жене, Айседоре Дункан.
Между ними было 18 лет разницы и не было общего языка, что, впрочем, не мешало им бурно выяснять отношения . Что нашла всемирно известная танцовщица в молодом рязанском поэте? И что он нашел в ней?
Айседора Дункан с восторгом и ожиданием больших перемен приняла революцию в России, ведь и ее саму называли революционеркой танца. В 1921-м году она написала наркому просвещения Луначарскому: «Я устала от буржуазного, коммерческого искусства. Я хочу танцевать для масс, для рабочих людей, которым нужно мое искусство», а он в ответ пригласил ее открыть школу танца в Москве.
По пути в советскую Россию, на пароходе, Айседора получила неожиданное предсказание – гадалка посулила ей скорое замужество. 44-летняя танцовщица никогда не была замужем. В день встречи с 26-летним Сергеем Есениным она танцевала в красном хитоне под музыку Интернационала, их знакомство запомнилось всем очевидцам.
Вот как вспоминает их встречу друг Есенина — поэт Анатолий Мариенгоф:
«В первом часу ночи приехала Дункан. Красный, мягкими складками льющийся хитон, красные с отблеском меди волосы, большое тело, ступающее легко и мягко. Она обвела комнату глазами, похожими на блюдца из синего фаянса, и остановила их на Есенине. Маленький нежный рот ему улыбнулся. Изадора легла на диван, а Есенин — у ее ног. Она окунула руку в его кудри и сказала:
— Solotaia golova!»
Это сейчас мы вспоминаем Дункан как «ту самую, которая жена Есенина», а в 20-е годы ее слава гремела на весь мир. В советской Москве приехавшая Айседора потрясала воображение, все разговоры были о ней. Помните, как в «Собачьем сердце» домком являлся уплотнять профессора? «Столовых нет ни у кого в Москве, – звонко крикнула женщина. – Даже у Айседоры Дункан!»
Конечно, Есенину было лестно внимание такой женщины, конечно, он хотел воспользоваться ее славой для собственного старта. Но и чувства к ней были тоже, и сильные – хотя и неоднозначные.
Даже до свадьбы Есенин осознавал, что его чувства к Айседоре тащат его в разные стороны, и в этих чувствах точно была страсть:
«Айседора имеет надо мной дьявольскую власть. Когда я ухожу, то думаю, что никогда больше не вернусь, а назавтра или послезавтра я возвращаюсь. Она меня очень любит! Иногда мне с ней так хорошо!
Иногда мне кажется, что ей наплевать, что я — Есенин, иногда мне кажется, что ей нужны мои глаза, волосы, моя молодость, а иногда — что ей не нравится Россия. Я хочу писать, а она танцует. Мне не нравятся танцы. Я их не понимаю. Мне неприятно слышать, что ей аплодируют в театре.»
И еще: «У нее такие пустые глаза… Чужое лицо… жесты, голос, слова – все чужое!.. Все это меня оскорбляет. Я ко всем холоден! Она стара… ну, если уж… Но мне интересно жить с ней, и мне это нравится… Знаешь, она иногда совсем молодая, совсем молодая. Она удовлетворяет меня и любит и живет по-молодому. После нее молодые мне кажутся скучными – ты не поверишь. А какая она нежная была со мной, как мать. Она говорила, что я похож на её погибшего сына. В ней вообще очень много нежности. Наваждение. Околдовала меня…»
Сохранились кадры, на которых можно посмотреть, какой был Есенин и какая Дункан
Современник поэта, писатель Матвей Ройзман, писал об этой паре так:
«Есенин своим горячим молодым чувством пробудил в Айседоре вторую молодость. Конечно, не обошлось в этих отношениях и без возникшего у Дункан материнского чувства по отношению к Сергею, который был намного моложе ее… Их взаимному чувству способствовало и то, что они по существу, как все великие люди, были одинокими, да еще по натуре бунтарями».
Брак двух гениев искусства не продлился долго, измотав обоих. «Ты меня озлобила. Люблю тебя, но жить с тобой не буду», - писал поэт Айседоре уже после их расставания, а дальше сообщал, что женился (соврал).
А вот Айседора не позволила себе ни одного дурного слова в адрес своего единственного мужа, несмотря на их частые скандалы и размолвки, но вспоминала их историю любви со светлой грустью и сожалением о несложившемся.